а в сердце мир. четыре камеры и мир. и слова льются, льются, льются неукротимым потоком, но их никто не услышит, не прочтет, потому что я, кажется, разучилась преображать свою внутреннюю работу в связный и имеющий смысл текст. вместо того, чтобы работать над формой, мне хочется, как дротиками, кидаться короткими фразами. чаще ставить точки. другие знаки. хочется заливать белую бумагу радостно-желтой краской, беззаботно разбрызгивать во все стороны солнечные капли. подумаешь, грязно. зато весело, радостно и легко! даже усталость, накопившаяся за неделю (приходилось быть очень ответственной, общительной, заботится не только о детях, но и о взрослых), чувствуется куда слабее обычного. наверное, именно это ощущают неисправимые оптимисты? все вроде бы не особенно радужно, вполне обычно, но где-то в груди взрываются цветные фейерверки и все восторженно улюлюкают.
я не успеваю писать. все обещаю, обещаю, обещаю, продумываю сюжеты, но ни в блокноте, ни в тетрадке, ни в ворде не оставляю ни строчки (однако это не относится к учебе). постоянно куда-то бегу. кому-то звоню. что-то уточняю. кого-то зову. уговариваю себя изучать литературу для курсовой, но вместо этого срываюсь в центр, чтобы сидеть в библиотеке и листать совсем другую книжку. но хоть по специальности. странно, что по-настоящему она заинтересовала меня только сейчас. и то смежное направление, а не исключительно сурдопедагогика, которой, раз уж учусь на соответствующем направлении, я должна была бы увлечься.

мне еще никогда в жизни не было так хорошо.
я радуюсь.
и в то же время немного опасаюсь. но о плохом стараюсь не думать. знаю: главное - не давать себе спать днем.